что руль и мачты остались первоначальными, но топ мачты возможно изменен. Медные листы толщиною 0,8 - 0,9 мм, положенные от киля до бархоута, сохранились полностью, но следов белил на них незаметно. Но они были положены заново 1872 году.

Во время ремонта ботика в 1872 году, ему был заменен сгнивший киль и произведена окраска ботика и, в частности, подправлена роспись его декора.

При реставрации ботика в 1966 году весь корпус был промыт специальным составом, установлен на место гюйсшток, изготовлены пять утраченных деревянных окованных юферса и выточен из метала муляж одного, так же утраченного, пушечного ствола.

Каким же образом случайно найденный юным Петром небольшой скромный разъездной ботик стал национальной морской реликвией?

Пресвященный монах, архиепископ Новгородский Феофан Прокопович, бывший одним из сподвижников Петра и имевший на него большое влияние, в своих проповедях блестяще умел проявлять заботу о повышении престижа царя, как внутри страны, так и за ее пределами. В "Похвальном слове" , произнесенном им по случаю Гренгамской победы 27 июля 1720 года, Прокопович подчеркнул значение ботика для истории русского флота следующим образом:
"Кто же не скажет, что малый ботик против флота есть аки зерно противу древа?... О ботик, позлащения достойный… Мой бы совет был ботик сей блюсти и хранить в сокровищах на незабвенную память последнему роду!"
Этот совет, по всей видимости, спустя два года и послужил толчком к действиям Петра, направленным на почитание ботика и возвеличивания его значения, как своеобразного символа, олицетворявшего зарождение русского военного морского флота.
После находки ботика в 1688 году он был перевезен в село Преображенское, стоявшее на берегу реки Яузы, где в это время жил Петр со своей матерью царицей Натальей Кирилловной, урожденной Нарышкиной, удалившейся из Москвы в Преображенский загородный дворец. После ремонта ботика К.Брантом, юный Петр катался на нем сначала по узкой Яузе, а затем перетащил ботик на Просяной пруд в Измайлово. Но как сам Петр писал:
"… и там немножко авантажу сыскал". Уже 5 июля 1688 года он приезжает на более многоводное Плещеево озеро и всецело отдается созданию Переяславской потешной флотилии.

Следовательно Петр пользовался ботиком всего две, максимум три недели. Ботик, видимо, находился в Измайлове до 1701 года, когда его по повелению Петра перевезли в Кремль и поставили под навес около колокольни Ивана Великого. Здесь он простоял почти забытым до момента празднования мира со Швецией в январе 1722 года.

Следуя совету Ф. Прокоповича, выражая признательность ботику, символизирующему появление у России флота, прославившегося в Северной войне, Петр выставил его на всеобщее обозрение в центре Кремля на специальном постаменте, о котором уже шла речь. Мимо ботика продефилировала грандиозная процессия, аллегорически воспевающая победы русского оружия. В ее рядах прошли большие макеты кораблей, поставленные на полозья, на одном из них находился сам Петр.

После празднеств в Москве, Петр решает перевезти ботик в С.-Петербург. 29 января 1723 года сержанту гвардии Корнееву вручается указ о доставке ботика на лошадях из Москвы в Шлиссельбург. В этом указе подчеркивалось, что его надо везти с особым бережением и только в дневное время, "чтоб не испортить, понеже судно старое".

Видимо исправление ботика задержало его в Москве и он прибыл в Шлиссельбург в конце мая 1723 года. 29 мая Невский флот, на судах которого прибыл весь генералитет и посольский корпус, встречал ботик у стен Александро - Невского монастыря, куда его привел сам Петр. На следующий день, совпавший с Днем рождения Петра, ботик перешел к Петропавловской крепости, отсалютовавшей ему 21 выстрелом, на что ботик ответил тремя выстрелами своих пушечек.
11 августа того же года (1723) было решено провести торжественную встречу ботика Балтийским флотом, выстроившемся на Кронштадском рейде. 20 линейных кораблей и ряд других судов салютовали в общей сложности из полутора тысяч орудий проходившему мимо них ботику, шедшему на буксире флагманских шлюпок.

<<назад 1 2 3 4 5 6 7 8 9 вперед>>